Но так просто моя врагиня не отстает. Ближе к вечеру, на пересменке в комнате отдыха, подсаживается в уголок ко мне и Оле, с которой я сдружилась, и заявляет:

- Марин, давай начистоту. У меня есть сведения, что начальство очень недовольно твоей работой. Самое лучшее решение - это уволиться по собственному желанию. Ты ведь по трудовой подрабатываешь, как самая честная дурочка?

Я зыркаю на нее исподлобья.

- Тебе-то какая разница?

- Самая непосредственная, - легко откровенничает Полинка, а затем вдруг наклоняется, чтобы Оля ничего не услышала, и шепчет мне на ухо: - Хочу, чтобы бровастая дылда расслабилась и подпустила меня к Максиму Романовичу. А то, пока ты здесь работаешь, она почему-то вся как цербер на иголках! Никому не позволяет приближаться к его апартаментам.

- Какая ценная для меня информация! - язвлю по привычке. - Даже интересно, с чего ты решила, что меня это должно волновать.

Она как-то странно снисходительно хмыкает.

- А с того, балда, что я отлично знаю таких, как она. С чутьем там всë в порядке. И если она решила, что ты ей соперница, то шансы на внимание босса у тебя и правда есть. Просто она не в курсе, что у тебя в башке Димка головного мозга, а не босс, вот и бесится. Но мне в любом случае лишние помехи тут без надобности, так что... если не свалишь отсюда по доброй воле - готовься к неприятностям.

Глава 27. В черном списке

В этот день опостылевший флакончик из-под старых бабушкиных духов с перцовой настойкой оставить дома не удалось. Баба Рева самолично поймала меня за рукав плаща в сенях и сунула его мне в карман.

- Бабуль, мы же уже выяснили, что маньяков на нашей дороге нет, - морщусь я. - Зато позавчера я случайно перепутала твою бешеную настойку с антиперсперантом и чуть подмышки не побрызгала перед своей сменой в гостинице. Повезло, что другая горничная заметила и спросила, как он называется!

- Ну и хорошо! - и не думает жалеть меня бабуля по обыкновению. - За одного пуганого двух непуганых дают. Меньше щелкать клювом будешь, Мариша! Так что носи перцовку с собой и не бухти.

В итоге я хоть и закатываю глаза к потолку, но больше возражать не вижу смысла. На один мой логичный аргумент баба Рева всегда находит с десяток увесистых контраргументов, и спорить с ней себе дороже. Очень утомительно, да и бессмысленно в целом.

Последние несколько дней на работе прошли спокойно, несмотря на недвусмысленный шантаж Сусаева и самоуверенные угрозы однокурсницы. Первого вообще нигде не было видно, а вторая будто забыла обо мне и постоянно крутилась возле Валерии Игнатовны.

Сегодняшняя планерка начинается с их совместного появления.

Соболинобровая брюнетка идет впереди, а моя врагиня-подпевала - кстати, похожего внешнего типажа, превращающего обеих чуть ли не в прямых сестричек, - несет позади нее капучино в фирменном стаканчике из дорогущей кофейни за углом.

- Сегодня у нас генеральная уборка в апартаментах босса, - заявляет Валерия, обводя всех присутствующих надменным взглядом. - Максим Романович сегодня уезжает на бизнес-конференцию и два дня будет в отъезде. А это значит, что уборка должна быть тщательной и полноценной, без спешки. Карина, у кого график посвободнее сегодня?

Клювоносая супервайзерша - та самая, что проверяла меня, подбрасывая в номера мусор, - опускает взгляд в свой блокнот.

- У Зайцевой.

- Нет, - холодно отрезает брюнетка. - Найдите кого-нибудь понадежнее. А то, неровен час, наша стажерка снова блеснет клептоманией, и всем влетит из-за ее шаловливых ручек уже от босса, а не от постоянного клиента. Зайцеву лучше определить в цокольный хозблок с прачечной, пусть отвечает пока только за грязное белье.

Я вспыхиваю от острого чувства унижения и с силой прикусываю язык.

Вот гадина!

Она же отлично знает, что никакой брелок я у «суслика» не воровала, и сама же советовала смириться с обвинением! И вот теперь тыкает в несправедливый инцидент, как будто меня уже официально осудили и приговорили по букве закона. Неужели моя вредная однокурсница права, и эта девица взъелась на меня из-за того, что фактически на пустом месте реально записала в соперницы?..

- Валерия Игнатовна, я тоже не сильно загружена, - вкрадчиво вмешивается Полинка. - Можете полностью на меня положиться, я не подведу!

Выдвинутое предложение уже ожидаемо встречают благосклонным кивком.

- Посмотрим, Поля, посмотрим.

Это «плебейское» сокращение своего благородного имени Полинка терпеть не может, но проглатывает, и глазом не моргнув. Да еще и косится на меня с превосходством: мол, говорила же тебе!

Я продолжаю мужественно держать рот на замке, хотя с моей импульсивностью это очень и очень тягостно. Тем не менее, пока всë не настолько критично, чтобы ради сиюминутной компенсации раненого самолюбия выплеснуть возмущение в лицо руководства и тут же лишиться своего места.

Внимательно изучаю свой новый график, отредактированный Кариной.

Как я и думала, после едкой характеристики ревнивой Валерии прачечную мне поставили аж на всю смену. То есть по сути понизили до уровня прачки. Или, как тут говорят, до бельевого менеджера.

- Тебе нужно спуститься на цокольный этаж, - любезно подсказывает супервайзерша. - Грязное белье в первой комнате с красной дверью. В соседней - стиральные машины. Изучи инструкцию на стене, прежде чем что-то делать. Вопросы есть?

- Нет.

В коридоре меня догоняет Полинка и небрежно сует в руки карту-ключ от злополучного шестого номера, облюбованного Сусаевым.

- Марин, там на стирку целая корзина накопилась, - сообщает она насмешливо. - Забери уж, раз в прачечную идешь. И не беспокойся, твоего пламенного поклонника у себя сейчас нет, я лично проверяла.

Молча киваю и топаю за партией грязного белья, а после сразу направляюсь к служебному лифту. Ждать его приходится несколько долгих минут, так что градус раздражения только повышается. Кто-то там наверху явно зажал кнопку и не отпускает лифт. А я так и стою у дверей, сверля мрачным взглядом электронное табло с мигающей цифрой верхнего этажа.

Бесит. Как же всë бесит!.. И спевшиеся брюнетки, и какой-то гад там, наверху!

Наконец приглушенное лязганье лифтового механизма начинает спускаться вниз. Когда створки раздвигаются, я решительно вхожу в просторную кабину, не глядя на человека внутри. Резко разворачиваюсь и, скрестив руки на груди, прислоняюсь к стенке напротив выхода. Корзину с грязным постельным бельем Сусаева брезгливо ставлю на пол.

- ... так что, Матвей, это просто, чтоб ты знал. Она не подходит мне в качестве помощницы. Абсолютно не способна вовремя разделять личное и деловое, - доносится до меня низкий голос со знакомыми приятно-вкрадчивыми интонациями, и по спине бежит легкий холодок.

В лифте со мной сам Волчарин!

От неожиданного открытия у меня аж дыхание спирает в груди.

Босс стоит совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. И он не мог не заметить, что находится в лифте уже не один. Но звонок, видимо, важен для него, потому что всë волчаринское внимание сконцентрировано на собеседнике.

Несколько секунд я с приоткрытым ртом таращусь на чеканно-мужественный профиль, пока босс продолжает беседовать с каким-то Матвеем - родственником обсуждаемой помощницы... а потом до меня доходит, что речь идет скорее всего про Валерию. Никаких других помощниц у него я не замечала.

- ...это я к тому, что она может прибежать к тебе отношения ваши троюродные налаживать, - продолжает он. - А потом втянет тебя в свои дела и попросит выручить. На меня повлиять, как деловой партнер. У тебя же пунктик насчет женщин в беде, и она о нëм в курсе... Не прокатит? Точно..? Ну и отлично. Просто решил предупредить на всякий случай... Давай, до связи.

Я мгновенно отворачиваюсь и устремляю взгляд на панель управления. Лифт уже закрылся, и снова движется вниз, но я по рассеянности забыла нажать на кнопку и теперь еду по инерции на первый этаж. А мне надо на цокольный.